Татьяна Шаляпина

ГОЛЫЙ КОРОЛЬ

сценарий полнометражного фильма

Королевский замок. Площадь. Утро.

Жизнь на торговой площади королевского замка в этот час кипела: торговки раскладывали на своих лотках разноцветные фрукты, овощи. Миловидные девушки расставляли корзинки с цветами для продажи. Садовники стригли кусты, обрамляющие площадь. Кусты под их умелыми ножницами приобретали вид львов, кошек, собак, украшенных живыми розами и россыпями других цветов. Дворники мели и без того чистую мостовую. Ремесленники работали в своих мастерских.

Королевская кузница. Утро.

Кузнец выбрал клеймо с изображением королевской короны и опустил его в огонь. Молодой человек (Генрих) стоял поодаль и держал поросенка. Поросенок, предчувствуя недоброе, жалобно похрюкивал. Кузнец раскалил железное клеймо на огне.

- А может, не надо? – спросил Генрих с мольбой.

- Королевская свинья должна носить королевское клеймо, - назидательно ответил Кузнец.

Генрих тяжко вздохнул.

Клеймо накалилось докрасна.

Кузнец деловито вынул железо из огня и поднес к поросячьему боку, с явным намерением припечатать клеймо.

Генрих невольно зажмурился.

Поросенок взвизгнул и отчаянно заверещал.

Генрих открыл глаза и решительно заявил:

- Перестаньте мучить животное!

Кузнец замер в растерянности, так и не донеся клеймо до цели:

- Я же еще ничего не делал…

Генрих в недоумении посмотрел на Кузнеца.

В этот момент поросенок выскользнул из рук Генриха и с визгом помчался из кузницы.

Генрих бросился вдогонку.

Кузнец, оторопев с железякой в руке, застыл, глядя ему вслед.

Королевский замок. Площадь. Утро.

Поросенок с отчаянным визгом врезался в ряды торговок фруктами и цветами. Начался переполох. Женщины кричали, пытаясь подхватить рассыпающийся товар. За поросенком, извиняясь на каждом шагу перед женщинами, несся Генрих.

Поросенок перевернул один торговый ряд, другой, рассыпал корзинки, сложенные возле стены, опрокинул корзинки с цветами, и, спасаясь от преследующего его по пятам Генриха, врезался в живую изгородь и, пробуравив ее насквозь своим пятачком, скрылся за ней. Генрих, не долго думая, перепрыгнул кустарник и устремился за поросенком.

Под балконом королевского замка. Утро.

Оказавшись запертым среди прямоугольника живой изгороди, поросенок отчаянно метался в поисках выхода. Воспользовавшись моментом, Генрих прыгнул на поросенка, заключая его в объятьях. Поросенок отчаянно визжит.

- Ну успокойся, маленький, никто тебя не обидит, не сделает тебе больно, - Генрих пытался приласкать животное, но в этот момент…

Сверху с балкона королевского дворца донеслось:

- Перестаньте мучить животное! – голос был звонкий, девичий.

- Королевская свинья должна носить королевское клеймо! – машинально пробормотал Генрих, поднимая голову вверх и… тут он увидел ЕЁ…

Незнакомка в нежно-розовом платьице стояла у перил балкона, и утреннее солнце било из-за ее спины, отчего кудряшки, обрамляющие ее милое личико, сияли ореолом и, казалось, переливались всеми цветами радуги.

Генрих, как завороженный, смотрел на прелестную незнакомку.

Присмиревший поросенок в объятьях Генриха, тоже поднял вверх пятачок и восторженно похрюкивал.

Девушка высокомерно, но с интересом смотрела на Генриха. На ее голове сверкала изящная маленькая королевская корона.

- Принцесса… - выдохнул Генрих.

Окрестности королевского замка. Лужайка. День.

Кисточка в руке Генриха дорисовывала на поросячьем боку клеймо: корона, под ней пятачок.

- А принцесса – такая хорошенькая, такая миленькая, что у меня сердце перевернулось! – рассказывал Генрих, делая последние штрихи. - И решил я на ней жениться. Приходи на лужайку, говорю, я тебе волшебный котелок подарю…

Вокруг резвились свиньи с разноцветными изображениями королевского клейма. На шее каждой свинки поблескивал металлический ошейник. Неподалеку с беспечным видом сидел приятель Генриха, Христиан, и, поглядывая на свиней, вращал ручную кофемолку. Его опоясывала сумка со множеством кармашков.

Генрих полюбовался своим творением.

- Христиан! – окликнул друга Генрих. – А ты уверен, что краска не смоется?

- Уверен! Это же я изобрел!

Генрих отпустил поросенка. Тот, обрадованный, сорвался с места и устремился прочь.

Генрих с тревогой оглянулся на друга:

- Христиан! Свиньи разбегутся!

- Никуда они не денутся! Ошейники не позволят.

Генрих подошел к Христиану и присел рядом.

- Да…

- Так вот, - деловито комментировал Христиан. - Пока я вращаю ручную мельницу, вырабатывается особое магнитное поле, которое притягивает свинок и не дает им убежать… - он взглянул на друга. - Ну, ты все равно не поймешь… Это же я изобрел.

Внезапно Генрих вскочил:

- Идет! Вон она! – и показал пальцем вправо.

- Да перестань ты дрожать… - спокойно произнес Христиан. - Как же ты женишься на ней, если ты ее так боишься?

- Я дрожу не от страха, а от любви, - несколько смутился друг.

- Генрих, опомнись!

- Принцесса идет.

- Раз идет, значит, ты ей нравишься. Главное, будь тверд! Раз уж решил жениться – не отступай!

- Где котелок, Христиан? – движения Генриха стали суетливыми и выдавали его волнение.

- Тот, что мы сделали, с колокольчиками? Здесь он, - Христиан с завидным спокойствием похлопал рукой по холщовому мешку, лежащему подле него на траве, и пристально взглянул на приятеля. - Ох, не надеюсь я на тебя! Где твоя былая находчивость?..

- Замолчи! Она подходит!

Принцесса появилась на лужайке со свитой, состоящей из трех солидных придворных дам.

Христиан, продолжая вращать кофемолку, поднялся с земли и отвесил легкий поклон. Генрих стоял, как столб.

- Здравствуй, свинопас, - пытаясь изобразить равнодушие, сказала Принцесса.

- Здравствуй, принцесса, - ответил Генрих, впившись взглядом в ее милое лицо.

- Я пришла сюда слушать твой котелок. Здравствуй, свинопас.

- Называй меня, пожалуйста, Генрих, - попросил юноша и взял принцессу за руку.

Она не возражала, лишь тихонько хихикнула от смущения. Придворные дамы за ее спиной недовольно вздохнули.

- Смелей, смелей, Генрих! – шепнул Христиан на ухо другу.

Тот, казалось, не слышал.

Принцесса с живостью осматривала свинопаса.

- Генрих? – удивилась она. - Как интересно. А меня зовут Генриетта.

- Генриетта? – Генрих удивился не меньше. - Неужели? А меня – Генрих, - он крепче сжал руку Принцессы.

Самая высокая и толстая, Первая придворная дама, не выдержала:

- Ваше высочество! Он ведет себя неприлично! Он держит вас за руку!

- Что ж тут неприличного! – не сводя глаз со свинопаса, ответила Принцесса. - Если бы он держал меня за ногу…

Не выдержала Вторая придворная дама:

- Умоляю вас, молчите. Вы так невинные, что можете сказать совершенно страшные вещи!

- А вы не приставайте! – как от назойливой мухи, отмахнулась от нее девушка.

- Ваше высочество! – вступила в разговор Третья придворная дама. - Мы пришли сюда слушать котелок, а не разговаривать с чужим мужчиной!

- Какие глупости, - ответила Принцесса. - Я с чужими никогда не разговариваю.

- Я сейчас же позову короля! – пригрозила Первая придворная дама.

- Отстаньте! – капризно сказала девушка.

И тогда придворные дамы, не сговариваясь, в один голос громко закричали:

- Коро-оль! Идите сюда скорей! Принцесса ужасно себя ведет!

От их воплей Генрих будто очнулся. Он повернулся к другу и быстро сказал:

- Христиан! Иди сюда. Давай котелок.

- Сей же час! – с готовностью откликнулся Христиан и передал Первой придворной даме ручную мельницу. - Покрутите немного, пожалуйста, - сказал он вежливо.

Придворная дама взглянула на молодого человека с возмущением, но ручная мельница была уже в ее руках и дама не знала, что с ней делать, бросить на землю или выполнить просьбу.

- В этой мельнице маленький секрет, - ласково шепнул ей Христиан. - Если ее не вращать, свиньи набросятся на вас и съедят.

Дама в испуге принялась вращать рукоятку кофемолки.

Тем временем Христиан достал из мешка котелок и подал Генриху, при этом тихонько сказал:

- Молодец, Генрих. Не выпускай ее. Она в тебя по уши влюблена.

- Ты так думаешь? – удивился Генрих

- Да тут и думать нечего, - ответил друг. - Теперь главное – поцелуй ее.

Генрих взглянул на Христиана с негодованием.

А тот уже громко рекламировал свое изобретение:

- Вот, ваше высочество и вы, благородные дамы, замечательный котелок с колокольчиками. Кто его сделал? Мы. На вид он прост. Но это обманчивая простота! Он может сыграть сто сорок танцев, потому что он весел, как мы! И может спеть одну песенку, потому что верен, как мы!

Он завел какие-то пружины в котелке, и вдруг из странного механизма, увешанного бубенчиками, полилась музыка.

- Ах! Как я люблю танцы! – воскликнула Принцесса, хватая Генриха за руки, и через плечо строго сказала придворным дамам. – Танцуют все!

Дамы несмело принялись пританцовывать. Особенно нелепо выглядела Первая придворная дама, которая танцевала, крутя кофемолку. Но музыка им нравилась, и они сами не заметили, как пустились в пляс.

Генрих и Принцесса танцевали, не сводя друг с друга глаз, и, казалось, для них больше никого в целом мире не существовало...

Но музыка закончилась.

- Еще, еще, какой хороший танец! – восторженно воскликнули Вторая и Третья придворные дамы.

Первая придворная дама тяжело сопела, вращая кофемолку.

- Генрих, действуй! – сказал Христиан и подмигнул приятелю.

- Я сама не знала, что так люблю танцевать, - радостно сообщила Принцесса свинопасу. - Генрих, заведи еще раз котелок!

И тут между ними вырос Христиан:

- Ваше высочество, у этого котелка есть одно ужасное свойство.

- Какое? – Принцесса немного испугалась.

- Несмотря на свою музыкальную душу, он ничего не делает даром, - ответил Христиан. - Первый раз он играл в благодарность за то, что вы пришли из королевского дворца на нашу скромную лужайку. Если вы хотите, чтобы он играл еще…

- Я должна еще раз прийти, - догадалась Принцесса и немного огорчилась. - Но для этого надо уйти, а мне так не хочется!

- Нет, нет, не уходи, ты только что пришла! – поспешно сказал Генрих.

- Но он иначе не заиграет, а мне так хочется еще потанцевать с тобой, - объяснила Принцесса с сожалением и тут же с надеждой посмотрела Генриху в глаза. - Что нужно сделать? Скажи! Я согласна.

Генрих мгновение подумал.

- Нужно… чтобы ты… - он зажмурился и сказал скороговоркой. - Десять раз меня поцеловала.

Придворные дамы разом ахнули. У Первой придворной дамы чуть не выпала кофемолка из рук. Христиан осуждающе на нее посмотрел, и та с поспешностью продолжила ее крутить.

Принцесса тоже ахнула от возмущения:

- Десять?

Генрих смутился:

- Ну не десять, ну пять, пробормотал он

- Пять? Нет! – Принцесса гордо встряхнула кудряшками.

- Если бы ты знала, как я обрадуюсь… - промямлил Генрих. - Ну поцелуй меня хоть три раза…

- Нет! Я не согласна!

- Вы поступаете совершенно справедливо, ваше высочество, - поддержала Принцессу Первая придворная дама.

Но та ее не слушала.

- Десять, пять, три. Кому ты это предлагаешь? Ты забываешь, что я – королевская дочь! - капризно сказала девушка и неожиданно выпалила. - Восемьдесят, вот что!

Придворные дамы ахнули еще громче, чем в прошлый раз.

- Что – восемьдесят? – не понял Генрих.

Принцесса вздохнула и объяснила, как маленькому:

- Поцелуй меня восемьдесят раз! Я принцесса!

Придворные дамы снова разом ахнули.

Первая придворная дама склонилась над ухом принцессы и зарокотала:

- Ваше высочество, что вы делаете! Он собирается целовать вас в губы! Это неприлично!

- Что же тут неприличного? – Принцесса пожала плечами. - Ведь в губы, а не…

- Умоляю вас, молчите, - быстро заговорила Вторая придворная дама. - Вы так невинны, что можете сказать совершенно страшные вещи!

- А вы не приставайте! – небрежно отмахнулась от нее Принцесса.

- Умоляю вас, принцесса, не делать этого, - чуть не плача, заговорила Третья придворная дама. - Уж если вам так хочется потанцевать, пусть он меня поцелует хоть сто раз…

Принцесса с негодованием повернулась к ней:

- Вас? Вот это будет действительно неприлично! Вас он не просил.

- Но король может увидеть вас из окон дворца! – пыталась вразумить девушку Первая придворная дама.

- Станьте вокруг! – деловито приказала Принцесса. - Слышите! Заслоняйте нас своими платьями. Скорей! Как это можно – мешать людям, которые собрались целоваться! Иди сюда, Генрих!

- Но кто будет считать, ваше высочество? – волновалась Вторая придворная дама.

- Это не важно! – глядя на Генриха, заявила Принцесса. - Если мы собьемся, то начнем сначала.

- Считайте, мадам, - убитым голосом сказала Третья придворная дама.

Генрих и Принцесса взяли друг друга за руки и... их губы соприкоснулись…

- Раз, - хором произнесли придворные дамы.

Они ждали окончания поцелуя, но ожидание затягивалось.

- Но, ваше высочество, - не выдержала Первая придворная дама. - Для первого раза, пожалуй, уже достаточно.

Генрих и Принцесса продолжали целоваться.

- Так мы не успеем и до завтрашнего дня, - заметила Вторая придворная дама.

Поцелуй продолжался.

- Они все равно ничего не слышат, - пояснил Христиан.

- Но ведь это ужасно! – возмущенно пожала плечами Третья придворная дама.

И тут из кустов выскочил маленький круглый Король в короне и в горностаевой мантии.

- Король! – взвизгнула Первая придворная дама.

Генрих и Принцесса оторвались друг от друга и теперь стояли, потупив взгляды.

Король деловито прошелся мимо них, снизу вверх требовательно взглянул на дам и сказал:

- У кого есть спички, дайте мне спички!

- Ваше величество! - Придворные дамы делали попытки оправдаться.

Но Король резко их оборвал:

- Молчать! У кого есть спички?

Дамы в испуге замерли. Только Первая придворная дама крутила кофемолку помертвевшими руками.

- Ваше величество… - осторожно молвил Христиан.

- Молчать! – крикнул Король и уставился на Христиана. - У вас есть спички?

- Да, ваше ве… - тот замялся.

- Молчать! – рявкнул Король и требовательно протянул ему раскрытую ладонь. - Давайте их сюда.

Христиан не двинулся:

- Но зачем, ваше величество?

- Молчать!

- Не скажете, не дам!

- Молчать! Спички мне нужны, чтобы зажечь костер, на котором я сожгу придворных дам. Я уже собрал в кустах хворосту.

- Пожалуйста, ваше величество, вот, - Христиан охотно достал из поясной сумки и подал Королю… карандаш.

Король неуверенно повертел вещицу в руках, спросил:

- Это что?

- Моя универсальная спичка, - скромно ответил молодой человек.

- Ты уверен, что…

- Конечно, это же я изобрел! – Христиан взял из рук Короля карандаш и принялся объяснять. - Вот смотрите! Легко загорается от любой поверхности, горит сколько нужно. Предмет многоразового пользования.

В качестве иллюстрации к своим словам он воспламенил спичку об штанину, погасил, тут же вознамерился чиркнуть о королевскую корону, но Король его остановил:

- Ладно, вижу, хорошая спичка! Дай сюда! – он завладел спичкой и погрозил ею Придворным дамам. - Ну, держитесь!

Он ловко зажег спичку о свою подошву и злорадно повертел ею перед придворными дамами.

- Как? Хорошо горит?

Придворные дамы разом попадали в обморок. Христиан едва успел подхватить из ослабевших рук Первой придворной дамы кофемолку и продолжил ее крутить.

Король поспешно затушил «спичку» и спрятал ее в складках мантии, строго посмотрел на Принцессу:

- Какой ужас! Моя дочь целуется со свинопасом! Зачем ты это сделала?

- Мне захотелось, - ответила Принцесса.

- Захотелось целоваться?

- Да.

- Пожалуйста! – беспечно сказал Король. - Завтра же я отдам тебя замуж за соседнего короля.

- Ни за что! – ответила Принцесса.

- А кто тебя спрашивает?

- Я ему выщиплю всю бороду! – пригрозила девушка.

- Он бритый.

- Я ему выдеру все волосы!

- Он лысый.

- Тогда я ему выбью зубы!

- У него нет зубов. У него искусственные зубы.

- И вот за эту беззубую развалину ты отдаешь меня замуж! – с горечью воскликнула Принцесса.

- Не с зубами жить, а с человеком, - назидательно сказал Король и оглянулся на лежащих в обмороке придворных дам. - Эх вы, дамы! Встать!

Дамы разом встали.

- Хорошо! Очень хорошо! – начал Король, прохаживаясь взад-вперед. - Только потому, что я задержался, вы тут устроили оргию! Нет, вас мало только сжечь на костре! Я вас сначала сожгу и потом отрублю вам головы, а потом повешу вас всех на большой дороге.

Дамы заплакали.

Король прикрикнул на них:

- Не реветь! Нет, этого мало! Я придумал: я вас оставлю в живых и буду всю жизнь ругать, ругать, пилить, пилить. Ага! Съели!

Дамы продолжали плакать.

- А кроме того, я лишу вас жалованья!

От этой новости дамы разом свалились в обморок.

Но Король был непреклонен.

- Встать! – рявкнул он.

Дамы послушно встали и продолжали стоять, хлюпая носами.

- А тебя, свинопас, и твоего друга я вышлю из пределов страны, - сказал Король. - Ты не слишком виноват. Принцесса действительно такая чудненькая, что не влюбиться трудно.

Генрих и Христиан молчали.

Неожиданно зазвучала музыка, и чей-то смешной голосок запел:

- Что бы ни было с тобою,

Я тебя найду.

Не отдам тебя без боя.

Землю всю пройду.

Шире степи, выше леса

Я тебя люблю.

Никому тебя, принцесса,

Я не уступлю.

Король огляделся по сторонам:

- Это котелок поет?

- Да, ваше величество, - ответил Генрих.

- Поет он хорошо, Но слова возмутительные. Он утверждает, что ты женишься на принцессе? – Король уставился на Генриха.

- Да, я все равно женюсь на принцессе, ваше величество, - сказал молодой человек.

- Правильно, правильно! – крикнула Принцесса.

- Уведите ее! - приказал Король придворным дамам.

Дамы дружно взяли Принцессу под руки и потащили прочь.

- До свиданья, Генрих, - крикнула Принцесса. - Я тебя люблю.

- Не беспокойся, принцесса, я на тебе женюсь, - отозвался Генрих.

- Да, пожалуйста, Генрих, будь так добр, - прокричала Принцесса. - До свиданья, до свиданья!

- До свиданья, до свиданья! – крикнул Генрих, провожая взглядом Принцессу.

Незаметно к Королю подошел лакей:

- Ваше Величество!

За его спиной стояли двое странно одетых мужчин с набеленными лицами, с мушками, в высоких париках с длинными локонами и в изысканной одежде с пышными кружевами.

- Ну чего! Не видишь, я не в духе! – недовольно пробурчал Король.

Лакей настаивал:

- К Вашему величеству иноземцы.

- И что им надо?

- Ваш величеств, - заговорили те. - Мы странствующий ткач, ткать и шить самый модный наряд, к праздник, к радостный событий. Иметь нас рекомендаций самый великий монарх мир.

- Мне сейчас не до радостей, - сказал Король. - Отправляйтесь в соседнее королевство, там скоро будет свадьба. А меня оставьте в покое!

- Благодарность ваш величеств, - Ткачи отвесили изысканный поклон. - В какой сторон соседний королевство?

- Туда! – Король неопределенно махнул рукой.

- Благодарить ваш монарший величеств. Счастлив оставатций, - Ткачи еще раз поклонились и пошли прочь.

Король взял в руки котелок, подумал и оглянулся на Генриха.

Тот, как завороженный, неподвижно стоял и продолжал смотреть в направлении, куда увели Принцессу.

- Генрих! – окликнул его Король. - А что еще может твой котелок?

Молодой человек не ответил.

Ему на помощь пришел друг:

- Он имеет самый тонкий, самый чуткий в мире нос. И достаточно его направить на любую кухню любого дома, наш великий нос почует, что там готовится.

- Котелок я забираю себе, - заявил Король. - Знать кухню любого дома – это очень полезно! Чтобы знать, к кому ходить в гости.

Внезапно котелок снова запел:

- Шире степи, выше леса

Я тебя люблю…

Но Король встряхнул его, и котелок замолчал.

- Генрих! – спросил Король. - Твой котелок поет только одну песню?

- Да, - ответил молодой человек, продолжая смотреть вслед Принцессе.

- А такой песни у него нету? Ничего у тебя выйдет, пошел вон.

- Такой песни у него нет и не может быть, - Генрих улыбнулся и повернулся к Королю.

- Ты меня не серди, - предупредил Король. – Ты видел, как я бываю грозен?

- Видел.

- Дрожал?

- Нет.

- Ну то-то!

Генрих вдруг звонко рассмеялся.

Король в недоумении уставился на него.

- Прощай, король, - сказал молодой человек. - Идем, Христиан.

И пошел прочь, в том направлении, где темнел лесок.

Христиан мгновение помедлил, передал кофемолку Королю:

- Крутите, Ваше величество.

И быстрым шагом догнал друга.

Король с недоумением взглянул на кофемолку:

- Зачем крутить?

- Так надо! И тогда все у вас будет хорошо! Это же я изобрел! – крикнул ему Христиан и засмеялся.

- Ты куда, Генрих? – опомнился Король. - Погоди. Надо же мне пересчитать свиней. Раз, два, три, пятнадцать, двадцать… Так. Все. Чувствую я, заварится каша.

Он начал потихоньку вращать ручку кофемолки и запел:

- Ничего у вас не выйдет, так заведено.

Генриетта выйдет замуж. Я решил давно!

Пусть король соседний старый, злобный и скупой,

Что бы там ни говорили, все же он - король.

Генрих и Христиан шли прочь от королевской лужайки, не оглядывались назад, и пели:

- Друг всегда на помощь другу в тяжкий час придет.

Руку верную протянет, выход он найдет.

Пусть король в любовь не верит, мы докажем вновь:

Нет преград и расстояний, если есть любовь.

Королевский замок. Комната Принцессы. День.

В комнате Принцессы были открыты шкафы и комоды, разбросаны платья и вещи. Служанки складывали их в большие чемоданы и сундуки.

А Принцесса сидела у окна, смотрела вдаль и пела:

- Папа очень рассердился на любовь мою.

Только Генрих всех милее. Я не ем, не пью.

Злые слуги будут рядом, чтоб за мной следить.

Только все равно сбегу я. Им не победить!

Опушка леса. День.

По дороге у опушки на облучке кареты, к крыше которой был приторочен широченный, почти с крышу величиной плетеный сундук, ехали иноземные ткачи, разодетые, как вычурные куклы и пели свою песню:

- Хорошенько ткач быть нужно, ну а модный – гуд!

Наш услуг монархи мира очень хочет тут!

Знай секрет одежды бьютти, красота глядеть!

Путь наш есть всегда по свету. Песня моды петь!

Лесная дорога. День.

Среди лесной дороги стремительно мчалась королевская карета. В карете маялась Принцесса, зажатая с обеих сторон спящими Гувернанткой и Камердинером. Гувернантка, похожая на постаревшего мальчика, была в костюме без излишеств и даже во сне сохраняла идеальную осанку. Принцесса с унылым видом смотрела в окно. У Камердинера, одетого, как охотник, зачесался нос. Не просыпаясь, он принялся гримасничать, но это не помогало. Тогда его рука потянулась к лицу. По мере приближения его руки к носу сон Гувернантки становился все тревожнее. Наконец Камердинер отчаянно дунул на нос, и его рука безжизненно упала на колени. В тот же миг Гувернантка успокоилась.

Принцесса перевела взгляд с одного окна кареты на другое и чуть не вскрикнула от неожиданности. Через окно на нее смотрел и улыбался Генрих.

- Генрих? – Принцесса не поверила своим глазам.

- Генриетта! – откликнулся молодой человек.

- Что ты здесь делаешь?

- Ты не бойся – мы все время едем за тобой следом!

Принцесса выглянула в окно.

Генрих и Христиан ехали рядом с каретой на своеобразном тандеме. К передней части транспорта был прикреплен огромный диван.

- Ой! Что это? – спросила Принцесса.

Подал голос Христиан:

- Это я изобрел. Здравствуйте, принцесса.

- Запомни: только об одном мы и думаем – освободить тебя и увезти с собой, - подхватил Генрих.

- Спасибо, Генрих, - сказала Принцесса. - Только будь осторожен. Тут со мной еще Гувернантка и Камердинер. Мой папа приставил их меня охранять, они ночами сторожат, а отсыпаются в карете. Ведите себя прилично, не то Гувернантка проснется.

- Почему? – удивился Генрих.

- Ей всю жизнь приходилось воспитывать плохих детей, и она от этого страшно ожесточилась, - пояснила Принцесса. - Она набрасывается теперь на всех встречных и воспитывает их.

- Мы будем вести себя очень воспитанно, - пообещал Генрих.

- Хорошо. А скажи, Генрих… - начала Генриетта, но Христиан ее прервал:

- Потом, вы поговорите потом. А сейчас слушайте нас…

- Мы попробуем сейчас устроить тебе побег, - сказал Генрих.

- Спасибо, Генрих. Но как?

- Осторожно открой дверцу кареты и прыгай прямо на диванчик.

Принцесса посмотрела из окна на бегущую под колесами дорогу и робко призналась:

- Я боюсь, Генрих.

- Если ты боишься, то возьми, - Генрих передал ей записку. - Это придаст тебе смелости.

- Что это? – поинтересовалась Принцесса, разворачивает бумажку, и прочитала. - «Шире степи, выше леса я тебя люблю. Никому тебя, принцесса, я не уступлю»… Это ты написал?

- Да, принцесса. Я скорее умру, чем тебя оставлю. Ты мне веришь?

- Да, Генрих!

- Ты готова?

- Да. Генрих!

- Вперед, принцесса!

Принцесса открыла дверцу и собралась с духом, чтобы выпрыгнуть.

- Ну давай, не бойся! Мы с тобой! – подбадривали ее Генрих и Христиан.

В это время у Камердинера опять зачесался нос. На этот раз он не выдержал и начал ковырять пальцем в ноздре. С оглушительным звоном распахнулись глаза у Гувернантки.

Она набросилась на спящего Камердинера:

- Выньте свой палец носа из! Это неприлично есть иметь суть! Энтведер!

От ее побоев Камердинер проснулся.

- Эх, ух, охо-хо! Ату его! У-лю-лю! – пробормотал он, ничего не понимая, и принялся отбиваться от Гувернантки.

Но в этот момент он увидел, что дверца кареты открыта, а Принцесса намеревается выпрыгнуть.

- Куда?! Ату его! – Камердинер мертвой хваткой вцепился в Принцессу, затащил ее вглубь кареты и захлопнул дверцу перед носом незадачливых похитителей.

От неожиданности Генрих потерял управление, тандем съехал на обочину и упал, разваливаясь на части. Друзья оказались под грудой обломков. Они смотрели вслед удаляющейся карете и ничего не могли с этим поделать.

- Э-эх! – с досадой воскликнул Христиан.

- Принцесса… - прошептал Генрих.

Внутри кареты, крепко зажатая с двух сторон своими стражами, сидела Принцесса. Глаза ее были полны слез. И вдруг до ее слуха донеслось:

- Что бы ни было с тобою,

Я тебя найду.

Не отдам тебя без боя.

Землю всю пройду.

Шире степи, выше леса

Я тебя люблю.

Никому тебя, принцесса,

Я не уступлю.

Генрих и Христиан пели, лежа под обломками своего транспортного средства.

Слезы на глазах Принцессы высохли, и Генриетта тихонько шевелила губами, повторяя слова песенки.

Звуки песни поднимались над лесом и скрывались в лучах солнца.

Гостиница маленького городка. Коридор. Вечер.

По коридору быстро шел Мэр, толстый нелепый человек. Он очень торопился. Остановившись у одной из дверей, он несколько мгновений собирался с духом, прежде чем постучать.

Наконец он резко выдохнул и забарабанил костяшками пальцев по двери:

- Господин Министр!

Ему ответил полный достоинства голос:

- Министр нежных чувств, с вашего позволения!

Мэр что-то невнятно пробормотал, досадуя на свою неловкость, потом снова постучал:

- Господин Министр нежных чувств! Это я – Мэр! Вы просили вас осведомить… Да-да! Нет-нет! Принцесса приехала!

Голос из-за двери не замедлил ответить:

- Благодарю, господин Мэр! Начинайте без меня, я буду через минуту! Приготовьте двенадцать бутылок самого крепкого вина.

- Что? Бутылок? Зачем? – не понял Мэр.

- Нужно!

- Ага… понял… Для встречи принцессы?

- Да.

- Она пьяница?

- Вы с ума сошли! Бутылки нужно подать на ужин спутникам принцессы.

- Ах, спутникам. Это приятнее… Да-да. Нет-нет…

- Приготовьте бутылки, приготовьте поросят, приготовьте медвежьи окорока.

- Ага… Да-да… Нет-нет…

Мэр снова что-то пробормотал, подумал и, кряхтя, удалился по коридору.

Гостиница маленького городка. Гостиничный номер. Вечер.

Миловидный мужчина средних лет завязывал галстук, стряхивал с одежды пылинки и любовался собой, разговаривая с собственным отражением:

- Как глуп! Люблю глупых людей, они такие потешные. Значит, принцесса уже здесь. Что ж, прекрасно! - он всмотрелся в отражение, поправил щеголеватые усики, придирчиво вгляделся в свое практически идеальное лицо. – А позвольте спросить вас, господин Министр нежных чувств, что вы делаете здесь, в этом захолустном городишке? О, это государственная тайна! Я здесь по делу величайшей важности! – он огляделся по сторонам и прислушался к удаляющимся шагам Мэра, чтобы удостовериться, что его никто не подслушивает. – Мой король женится на соседней принцессе. Я выехал сюда, чтобы устроить встречу принцессе с необходимой торжественностью… А еще потому…

Замок Короля-жениха. Столовая. День.

Королевский стол ломился от угощений.. По периметру были рассредоточены все приближенные Короля – министры, придворные дамы и прочие. Монаршие руки со смачным хрустом отломили сочную колбасу.

Рядом с Королем стоял Министр нежных чувств. Лица Короля видно не было, только мелькали его руки.

Гостиница маленького городка. Гостиничный номер. Вечер.

- Потому что в прошлый вторник за завтраком моему повелителю пришла в голову ужасная мысль, - сказал Министр нежных чувств.

Замок Короля-жениха. Столовая. День.

Его реплику прервал дикий вопль Короля.

Надкушенная колбаса упала на тарелку, а руки Короля замерли в воздухе.

Министр нежных чувств, стоящий у стола, с тревогой спросил:

- Ваше величество! Чего это вы!

- Какая ужасная мысль! Ужас! Ужас! – с трудом вымолвил Король через сжатые зубы.

Со всех сторон раздался шепот:

- Доктора! Доктора!

И в тот же миг в королевскую столовую ворвался Доктор. Он быстро достал из своего чемоданчика какое-то сплетение трубок с резиновыми присосками, моментально покрыл присосками зеркально-лысую королевскую голову и тут же замер в позе крайнего благоговения, незаметно, но очень быстро сжимая-разжимая в руке резиновую грушу, к которой вели все трубки с присосками. Трубки перевешивались через корону, делая голову Короля похожей на осьминога, и придавали ей комичность. Но лица всех присутствующих были скорбно-серьезны. Все ждали результатов врачебной помощи.

Через несколько мгновений присоски с чмокающим звуком сами начали отлетать от головы Короля, и Король, подобно вынырнувшему на поверхность, издал громкий жадный вдох.

- Что? Что, Ваше величество? – хором спросили его все присутствующие.

Король, с трудом переводя дыхание, произнес:

- А вдруг мамаша их высочества, мамаша моей нареченной невесты, была в свое время… - он понизил голос до шепота. - Шалунья! Вдруг принцесса не дочь короля, а девица неизвестного происхождения?

Гостиница маленького городка. Гостиничный номер. Вечер.

Министр нежных чувств поправил на себе одежду, и сообщил зеркалу:

- Вот первая задача, которую я должен разрешить. Вторая такова…

Замок Короля-жениха. Ванная комната. День.

Огромная, как бассейн, королевская ванна была до краев наполнена пышной пеной и надувными шариками и игрушками. По периметру ванной выстроилось все окружение короля, в том числе и Министр нежных чувств. Король, как ребенок, плескался в ванной, весело нырял, смеялся. Время от времени над поверхностью пены показывались его голые пятки, руки и розовая лысая макушка в короне.

Приближенные искусно демонстрировали умиление на своих лицах.

Неожиданно Король издал дикий вопль и исчез под водой.

Окружение внимательно посмотрело на ровную недвижную поверхность.

Первой пришла в себя Первая фрейлина.

- Тревога! – заорала она неженским басом.

Пара охранников, дежуривших у ванны в трусах, немедленно нацепили на нос прищепки и нырнули в воду. Куча брызг окатила собравшихся с головы до ног. Но никто даже не шелохнулся.

- Доктора! Доктора! – в один голос закричали министры и фрейлины.

Распахнулись двери, и вбежал Доктор.

Король лежал на полу, и была видна только его лысая голова в короне. Доктор сгибал и разгибал руки Короля. Все королевское приближение столпилось возле пострадавшего, с трепетом следя за оказанием помощи своему монарху. Неожиданно Король исторг из себя фонтан воды, по мощи посрамивший и кита, чем повторно окатил всех присутствующих. Никто не шелохнулся. Потоки воды стекали по парикам, прическам, лицам, одежде…

- Вторая ужасная мысль! – воскликнул Король. – А вдруг принцесса до сговора тоже была шалунья!..

Гостиница маленького городка. Гостиничный номер. Вечер.

Министр надел головной убор и подмигнул зеркалу:

- Ну словом, вы понимаете. Я здесь, чтобы узнать всю правду о происхождении и поведении принцессы – я узнаю о ее высочестве всю подноготную!

Он еще р